8 октября директору Школы №45, Михаилу Яковлевичу Шнейдеру, исполнилось 60 лет!
Корреспондент (К): Здравствуйте, Михаил Яковлевич! Совсем недавно вы отметили очередную знаменательную дату, юбилей!
Михаил Яковлевич (М): Ну, во-первых, как говорил один большой специалист по кадрам из Департамента образования, юбилея только два — 50 и 100 лет. Всё остальное — памятные даты.
К: Расскажите, как давно вы работаете в сфере образования?
М: С 1979 года, когда я пришел в Школу №564. Она находилась недалеко отсюда, на Загородном шоссе. Я проходил там практику как студент, а в это время учительница истории ушла в декрет, и кто-то должен был довести старших до выпускных экзаменов. Это был очень интересный опыт. Также какое-то время я работал в школах №107, №200, №1104, а последние 25 лет провел в 45-ой.
К: То есть образование у вас историческое?
М: Да, образование у меня историческое и педагогическое. Я в 1975 поступил в МГПИ им. Ленина, нынешний МПГУ. Когда спрашивают, где я учился, то я, конечно, отвечаю, что в МГПИ. Не потому, что мне так больше нравится, а потому, что надо учитывать время, в которое это происходило. Мы же не говорим, что Иосиф Бродский родился в Санкт-Петербурге, а Петр I основал Ленинград. Поступать было сложно, ведь в институте был огромный конкурс, где учитывались оценки в аттестате. Нам очень повезло учиться в МПГИ в то время, потому что тогда очень многие интересные преподаватели были по тем или иным причинам изгнаны из МГУ или Историко-архивного института (РГГУ), и они пришли к нам. Нас готовили именно к работе в школе, что хорошо. А сейчас при обучении пытаются найти баланс между работой учительской и профессорской, и получается что-то среднее.
К: А вы не подумываете возобновить преподавательскую деятельность?
М: Это сложно. Может быть, когда-нибудь. Как минимум, когда я перестану быть директором школы, а это когда-то да случится. Думаю, большую часть своей директорской карьеры я отработал, потому что все надо делать вовремя. Честно говоря, сейчас мне уже было бы неинтересно вести курс школьной программы. Во-первых, потому что у меня последний выпуск был в 2010 году. И, во-вторых, я думаю, что время вот таких вот стандартных учебных курсов прошло. В условиях, когда информационные потоки нас со всех сторон гоняют то в одну сторону, то в другую, идти по каким-то определенным событиям, которые в общем, каждый вменяемый ученик может и сам найти, бессмысленно. Мне кажется, это кража времени, своего и чужого. Поэтому было бы интересно какие-то определенные сюжеты попреподавать. Так что, я считаю, что в будущем в школах дети не будут просиживать по 6-8 урокоо только потому, что надо чем-то их занять, чтобы они подготовились, скажем, к ЕГЭ. И ЕГЭ будет другой, все будет другое — это произойдет в ближайшие 5-7 лет.
К: А вы не планируете после ухода из школы пойти дальше по карьерной лестнице?
М: Могу вас успокоить, возраст госслужащего я уже пропустил.
К: А хотели бы? Чтобы напрямую содействовать изменениям в образовании.
М: Это довольно интересная тема. Меня часто приглашают в качестве эксперта, вот буквально только что звонили: будет проведено заседание Госсовета под председательством президента. Спрашивали, буду ли я участвовать в рабочей группе по подготовке. Я, конечно, готов принять участие. Я также участвовал в подготовке ныне действующего Федерального закона об образовании в РФ. Не могу сказать, что он нравится мне во всех его составляющих, но там очень много того, что школам помогает работать. Есть отдельные недоработки. Они связаны с тем, что закон разрабатывался в нескольких комитетах. И, как это часто бывает, не хватило времени и сводили все разработки в спешке. Тем не менее, в целом, этот закон — большой шаг вперед и в части самостоятельности школ, и в части гибкости учебного плана. Я никогда не отказываюсь от предложений, если вижу, что это не для галочки. Если меня приглашают и говорят, что у меня будет 3 минуты на выступление, я не пойду, потому что за 3 минуты можно только рассказать анекдот и дождаться, пока люди отсмеются. А есть серьезная работа, например, подготовка «Стратегии 2025», которая была поручена мэром нескольким молодым, как они себя считают, директорам. Они что-то написали, а я с двумя моими коллегами их критиковал. Дискуссия продолжилась на очень интересной встрече с мэром Москвы. Сейчас работа продолжается. Действительно, это и интересно, и одновременно очень сложно, представить себе школу в 25 году. Как верно отметил один французский деятель, Эдгар Фор: «Мы готовим учеников к жизни в обществе, которое пока не существует». Поэтому предсказывать очень сложно. Когда я был пионером, в тихий час, укрывшись от вожатых, читал разные книжки, в том числе Брэдбери с его ужасающими предсказаниями: телевизоры во всю стену, различные транспортные средства — меня это волновало даже больше сюжетов рассказов. Я думал, неужели это на самом деле будет? А сейчас уже смешно об этом говорить: зайди в любой класс и увидишь эти электронные доски. На самом деле, человечество справляется с созданием новых технологий довольно легко. Проблема в другом: эти технологии опережают сознание. Эта проблема характерна как для XX-го века, так и для XXI-го. В общем, если есть возможность посодействовать улучшению нашего образования, я готов. Для этого необязательно быть министром.
К: Ну, министрам, наверное, легче.
М: Нет, думаю, наоборот тяжелее. Мне повезло, я знаком с некоторыми людьми, которые занимали весьма высокие посты и в нашей стране, и не в нашей. Все, кто соглашался поговорить об этом открыто, то есть не для интервью, говорили, что чем выше ты поднимаешься, тем меньше ты представляешь себе реальность: прямого контакта с народом нет, а то, что докладывают, все-таки проходит через разных людей, и информация превращается во вторичную.
К: Скажите пожалуйста, мечтали ли вы когда-либо стать директором? Или задумались об этом только когда получили предложение?
М: Когда мне это предложили, я ужаснулся, потому что еще со времен детского сада я больше всего не хотел за что-то отвечать. Думаю, что в каких-то других обстоятельствах я бы был фрилансером, но жизнь сложилась иначе. Когда я начинал работать в школе, мне просто нравилось, я ничего не планировал. Но потом так получилось, что открыли новую школу в Ясенево. Мы все были молодые, таскали в классах мебель вместе с учениками, оформляли кабинеты и было страшно увлекательно. Мне было просто интересно. Вообще мне кажется, что человек делает что-то только если ему это интересно. Если честно, директором я никогда не планировал быть. Да, я работал заместителем, меня это вполне устраивало, но я одновременно с этим преподавал все время, поэтому не испытывал, как теперь можно говорить, дефицитов. Конечно, мне многое нравится в работе директора: например, кабинет довольно большой. Но управлять другими людьми я не люблю. Но я понимаю, что это необходимо. Мне даже некоторые говорят, что я слишком либеральный, но я понимаю прекрасно, что если в школе голосовать все время, то будет по Швейку: «Лучшая демократия, которую я видел, была в сумасшедшем доме». И я страшно не люблю ругаться и с кем-то ссориться. Мне нравится, когда люди относятся друг к другу с «презумпцией добра» — то есть, человек хороший, пока он не доказал тебе обратное.
К: Михаил Яковлевич, расскажите, пожалуйста, про ваши увлечения.
М: Главное мое увлечение, конечно же, футбол. Я увлекаюсь им с детства, когда ещё просто играл и смотрел игры профессиональных команд. Люблю футбол до сих пор, правда сейчас я не играю, а сужу матчи. Еще мне нравится баскетбол и волейбол. Волейбол именно женский, потому что в их игре есть красота, продуманность, которой не хватает в игре мужчин, так как они стараются играть именно силой. Кроме спорта я люблю музыку. Я никогда не понимал и сейчас не могу понять, как возможно сочинить что-то, что можно назвать музыкой. То есть, как придумать мелодию, я прекрасно понимаю, это совсем не так сложно, как может показаться, но как эту мелодию превратить в музыку — этого я постичь не могу. Вот, например, «The Beatles», почему они стали популярными? Почему именно их творчество полюбили по всему миру так, что они до сих пор — номер один? Не могу понять. Что еще? Конечно же, соцсети. Знаю, многие намеренно отказываются от них, но я не могу. Очень интересно читать мнения разных людей по каким-либо вопросам.
К: А что вы будете делать после того, как уйдете из школы?
М: Часто последнее время слышу этот вопрос. Сложно дать однозначный ответ. Хочу найти ответ на вопрос скорее из историко-социальной сферы. Что испытывает человек, который видит, что рядом с ним происходят несправедливые, негуманные, ужасные вещи? В истории 20 века подобных примеров, к сожалению, большое количество: многие народы подвергались гонению. Так что, хотелось бы найти ответ на этот вопрос, потому что сейчас у меня его нет.
К: Знаете, сейчас существует мнение, что в России образование гораздо хуже, чем за рубежом, если сравнивать столицы. Что вы думаете по этому поводу?
М: Ну, во-первых, хочется не согласиться с тем, что образование хорошее только в Москве и в Петербурге. Например, Пермский государственный университет очень хороший, там же есть филиал «Вышки». Сравнивать образование сложно, так как методы обучения могут быть совершенно разными. Но, так как информацию везде подают одинаковую, важно говорить именно об атмосфере, создаваемой в процессе обучения, она играет значимую роль. Я считаю, что место учебы не так принципиально, особенно если человек до конца не знает, чем хочет заниматься в жизни. Это нормально, когда семнадцатилетний подросток еще не может решить, кем станет в будущем. Поэтому тут важно просто выбрать широкое направление, в котором потом можно будет определиться с конкретным выбором.
К: И последний вопрос, Михаил Яковлевич. За прожитые 60 лет, какую главную идею, мудрость вы познали?
М: Это вопрос сложный. Ну, пожалуй, довольно обыденная идея, но думаю, что эта «мудрость» заключается в уважении друг друга. Как раз возвращаясь к «презумпции добра», о которой я говорил. В общем, проще говоря, относиться к другому так же, как ты бы хотел, чтобы относились к тебе.
К: Спасибо, Михаил Яковлевич!
Редакция «Остров» поздравляет Михаила Яковлевича с Днем Рождения!
Медиапортал 